– Разумеется, – не раздумывая ответила Шей. – Они могут находиться там столько времени, сколько понадобится. Везите их туда немедленно. В подвальное помещение. Оно наиболее теплое. Я вас там встречу. Я хочу убедиться в том, что отопление работает нормально.

– Некоторые из пострадавших в ужасном состоянии, миссис Дуглас, – сообщил начальник пожарной команды. – Мне не хотелось бы обременять вас, но…

– Я позабочусь о том. Чтобы им было хорошо, – прервала его Шей. – Скажите… есть жертвы?

– Боюсь, что да, мадам. Она сильно сжала рукой Трубку и закрыла глаза:

– Я немедленно выезжаю.

После этого разговора Шей позвонила по нескольким телефонам и договорилась, чтобы в церковь срочно доставили одеяла, продукты и медикаменты. Потом она позвонила мистеру Гриффину в его скобяной магазин и попросила, чтобы он немедленно приехал в церковь и проверил работу отопительной системы, а также оказывал любую другую помощь, если она понадобится. И наконец, она позвонила в гостиницу, где должен был остановиться Ян. Шей еще раньше узнала номер телефона у жены тренера, но гордость не позволила ей позвонить первой. Однако обстоятельства резко изменились, и она решила во что бы то ни стало поговорить с мужем.

К сожалению, Яна не было в гостинице, поэтому ей пришлось оставить для него записку. После этого она загасила огонь в камине, собрала самые необходимые вещи, заперла дверь дома и уехала в церковь.

Следующие несколько часов были для нее настоящим кошмаром. Измученные пожарные и полицейские привезли в церковь испуганных, убитых горем людей. Раздавался плач малышей, которые потеряли родителей. Многие матери в отчаянии ломали руки, разыскивая детей. Старики беспомощно бродили по огромному помещению, стеная и плача.

Шей узнала подробности происшедшей трагедии. По мнению пожарных, в доме взорвался котел парового отопления. Взрыв был настолько сильным, что обвалились стены и потолки, дом был практически полностью разрушен. Черный ядовитый дым быстро заполнил квартиры, обломки стен и потолков завалили лестницы. Все это препятствовало спасению людей. Те, кто выжил в этой катастрофе, потеряли практически все свое имущество.

Шей осталась с пострадавшими на всю ночь, пытаясь хоть как-то помочь им. Она распределяла теплые одеяла, готовила еду, оказывала необходимую медицинскую помощь. Помогавшие ей женщины беспрекословно выполняли все ее указания. Перевязывая раны, Шей лихорадочно вспоминала все, чему ее учили на курсах Красного Креста. Эти знания, которые раньше казались ей совершенно бесполезными, теперь очень пригодились.

С места происшествия поступали все более удручающие сведения. Количество жертв возрастало по мере того, как пожарные извлекали людей из-под обломков здания. Огонь удалось потушить, но многие жильцы остались в разрушенном доме и нуждались в срочной помощи. Сообщалось также, что местная больница переполнена обгоревшими и ранеными.

Иногда казалось, что Шей находится в нескольких местах одновременно. Она отдавала приказы, как генерал во время сражения, пела колыбельные песенки маленьким детям, отвечала на многочисленные вопросы, успокаивала обезумевших от горя людей, оказывала посильную помощь всем, кто в ней нуждался. И постоянно молилась.

Когда одна из пострадавших женщин забилась в истерике, узнав, что в доме обнаружено тело ее погибшего мужа, Шей позвонила католическому священнику и попросила его немедленно приехать в церковь. Она с радостью встретила раввина местной синагоги, который приехал по просьбе своих единоверцев. Правда, мистеру Гриффину это явно не понравилось, но она не стала обращать внимания на его неудовольствие, хорошо понимая, что Ян поступил бы точно так же.

Ей удалось немного вздремнуть только под утро, незадолго до того, как в церковь стали приезжать родственники пострадавших. У нее ужасно болела голова, а спина ныла от усталости, но она все же нашла в себе силы улыбаться трехлетнему ребенку, который все время плакал и звал маму. Ей удалось немного успокоить его, покормить только что сваренным яйцом, и она покачивала его на коленях, когда дверь открылась и появился Ян.

Их глаза встретились и сомкнулись в продолжительном, наполненном взаимной любовью взгляде. Шей почувствовала, что ее сердце постепенно замирает и вот-вот остановится. Глаза наполнились слезами радости. Он приехал. Теперь все будет нормально.

Ян прошел через ограждение, установленное национальными гвардейцами по просьбе Шей, и присел на корточки рядом с ней.

– Мне очень жаль, что я оставил тебя одну.

– Ничего. Мы справились с этим, но я очень рада, что ты вернулся. – Ее губы слегка дрожали.

– Где его мать? – Ян погладил кудрявую голову ребенка.

По щеке Шей скатилась слеза. Она грустно покачала головой:

– Отец и мать погибли. За ним скоро приедет бабушка, если, конечно, сможет сюда добраться.

Ян кивнул головой, взял руку ребенка и прижал ее к своей щеке. Шей любила его сейчас больше, чем когда бы то ни было. Наконец он открыл глаза и встал на ноги.

– По многим дорогам все еще нельзя проехать из-за снега. Как только я получил твою записку, я тут же взял напрокат машину и крутил баранку всю ночь. – Он нежно прикоснулся рукой к ее щеке. – Как ты тут без меня?

Шей покачала головой, отмахиваясь от несвоевременного, как ей показалось, вопроса.

– Ты им очень нужен сейчас, Ян, – сказала она, показав на толпившихся в комнате людей.

– Хорошо, поговорим потом.

К концу второго дня подвальное помещение церкви опустело. Шей могла бы вернуться домой, но она решила закончить все дела, связанные с трагедией. Ей нужно было вызвать бригаду рабочих для ремонта подвальной комнаты, вернуть все арендованное оборудование, собрать одежду для тех, кто пережил пожар и остался без имущества. Закончив с этим, она поехала в больницу, чтобы навестить пострадавших, которые были в состоянии принимать посетителей. После этого она навела справки в соседних домах, чтобы узнать, нельзя ли разместить в них тех, кто остался без крыши над головой.

Ян в это время организовал похороны погибших и делал все возможное, чтобы хоть как-то утешить членов их семей. Он работал без устали, помогая всем, кому только мог помочь. К счастью, погода наладилась. Снегопад прекратился, хотя было еще очень холодно.

Вскоре после этой трагедии позвонили Селия и Джон. Узнав о случившемся несчастье, они предложили свою помощь, но Шей и Ян деликатно отказались, настояв на том, чтобы их родители оставались дома. Они так изматывались за день, что еле приползали домой вечером, а после ужина, заботливо приготовленного миссис Хиггинз, замертво падали в постель. Разумеется, сейчас они не могли принимать гостей, даже если те были готовы помочь им.

В течение следующей недели все более или менее успокоилось, и их жизнь стала постепенно возвращаться в нормальное русло. Однажды вечером Шей вернулась домой и неожиданно обнаружила, что у нее нет срочных дел. Она подбросила дров в камин, приготовила салат, разогрела блюдо, которое к ужину состряпала миссис Хиггинз, накрыла стол в гостиной. После этого она поднялась наверх, чтобы принять душ и переодеться.

Некоторое время спустя Шей вернулась на кухню и стала терпеливо дожидаться, когда во двор въедет машина Яна. В этот момент зазвонил телефон. К своему удивлению, она услышала в трубке знакомый голос своего агента. Он сообщил ей, что Завала остановил свой выбор на ней, но потребовал, чтобы она еще раз приехала к нему для съемок. Он был доволен ее работой, но некоторые фотографии его не устраивали.

Шей глубоко вздохнула.

– Мне очень неприятно, что я подвожу тебя, – сказала она агенту, – но я не смогу этого сделать… Я знаю, но… Ну… В общем… Я очень сожалею, но мне что-то не хочется работать с ним… Дело не в том, что он вел себя непрофессионально и часто набрасывался на меня с непозволительными упреками. Меня это не волнует. Мне заплатили только за пробу, а не за всю работу, поэтому он не имеет права использовать мои фотографии без моего согласия. Кроме того, есть еще одна причина, более серьезная, чем все это… Нет, дело не в этом. Просто у меня будет ребенок… Нет, я очень взволнована… Нет, не думаю… Конечно, если будет что-то очень интересное… Возможно. Мне необходимо поговорить об этом с Яном… Хорошо. Извини, что так все получилось… Большое спасибо. Пока.